История одной жизни. Жизни, продлившейся один миг....
Тишина. Где-то близко ветер играл старыми покосившимися ставнями на окнах. Их скрип разносился по округе и, утопая в непоколебимой глади воды, умирал без мучений, за одно мгновение. Слышно было только, как камни скатывали с маленьких холмиков и, подскакивая, ныряли в воду. В след ним, словно цветы на могилу, опадали со старых кленов прошлогодние листья, бесшумно пристающие к блеклым очертаниям берега. Луна засыпала, прячась за тяжелые облака, нависшие, казалось бы, над самыми крышами ветхих домов.
Этому дубу, кажется, столько же, сколько и деревне. Он вытерпел все. Природа не жалела старожила, а усиленно сгибала его железную силу. Молнии изрезали мощный столб на витиеватые части, сохранившие в себе тайны многих поколений. Большие развесистые ветви царапали черепичную крышу маленького полуразрушенного домика. Они сбивали маленькие кусочки, а те, прыгая, скатывались и уверенно падали в большие сероватые лужи.
Время за полночь. Кривые часы висят около окна, но их щелканье слышно ещё издали. Они безустально измеряют время. Стрелка остановилась. Нет сил двигаться дальше. Нужно передохнуть. Секунда. Другая. Третья. И снова повторяется неожиданное резкое движение – рывок времени вперед, часы снова живут. Ночь снова наполняется привычными звуками.
Веревки стерлись, почти обрываясь от тяжести маленького бревнышка, но безжалостный ветер не хочет останавливаться. Он забавляется, мучая их. Взлет. Падение. Снова взлет. И опять падает. Глаза следят за движением, иногда убегая дальше, ожидая новых резких порывов. Тоненький детский смех изменяет ход привычных событий. Взгляд пробегает по темным очертаниям в поисках чего-то. И вновь качели. С них доносится тихий шепот. Нет, не шепот. Просто ветер, убегая, разносит слова вдаль.
- Мама, мама! Смотри, как я умею!
Холодные порывы все сильней ударяют по хрупким веревкам, ускоряя их и вновь успокаивая. Она поплотней запахнула плед и, ежась от легкого озноба, шагает за порог, поворачивая голову в разные стороны. Изо рта идет леденящая струйка пара. Дыхание тяжелое, грудь сильно вздымается вверх и обреченно опускается после каждого вздоха. Маленькие влажные веточки хрустят под ногами, смешиваясь с кусочками высыхающей грязи и тонким слоем разноцветных листьев. Вокруг никого. Только тихий протяжный голосок.
- Мама, ну почему же ты не смотришь? Почему ты меня бросаешь?
Голосок эхом ударяет в голову, бьется пульсом где-то внутри и затихает, оставляя тупую боль. Она подходит к качелям, останавливает их и касается пальцами мокрой деревяшки. Пустота. Только на другой стороне лежит изорванный старый плюшевый мишка, потерявший цвет из-за времени и сырости. Она берет игрушку в руки, не замечая, что по лицу бьют не капли начавшегося дождя, а тонкие слезы, не жалеющие сердца. Голос возвращается, уже слышится за спиной, все громче и громче. Ещё ближе. Она оборачивается, а сзади никого. Снова эхо, снова голоса в голове. Маленькая ручка коснулась руки, обреченно висящей вдоль тела. Женщина боялась смотреть вниз и видеть пустоту. Нет, там не пустота. Там дочка. Взгляд медленно перескакивал с места на место, пока не остановился на качели. Ещё секунда. Всего секунда. Маленькое личико коснулось пальцем. Она опустила глаза и увидела… горку прошлогодних листьев, медленно раскидываемых ветром. Поднесла мишку к лицу и, опустившись на колени, прошептала в пустоту:
- Доченька моя, мама здесь… мама видит…
С чего все начиналось.....
Небольшой провинциальный городок на юге страны, называемый Канингхэммом, как уже было сказано выше, имел институт по изучению снов, занимающийся экспериментами и исследования в области онейрологии, то бишь науки о сновидениях и их особенностях, а также влиянии на психику и моральное состояние человека. После множества исследований, изучения большого количества материала, и всех прочих событий, сопутствующих всему подобному, ученые пришли к выводу, что фобии человека в какой-то мере связаны с его сновидениями - теми кусочками потенциальной реальности, которые человек видит во сне.
Из этого, в свою очередь, следовала догадка, что научись люди управлять ходом и течением своих снов, они смогут так же избавится от мучавших их фобий и страхов. В конце концов, это удалось осуществить. Все то, что ученые Канингхэмма хотели осуществить, чего хотели добиться.... в их руках. Можете себе представить, какое чувство удовлетворения собой и своей работой они получили. Но этой радости не суждено было продлиться долго: теория на практике "работала" лишь первое время. В какой-то момент контроль над общей ситуацией был упущен, и люди начали умирать от того, что видели ночью, во сне.
Эффект реальности достиг своего апогея: сны казались настолько реальными, что страх пересиливал чувство самосохранения. Жители города умирали от страха того, что увиденное ими во сне может сбыться. Проще говоря, фобии и подсознательные боязни тех или иных вещей стали материализовываться. Этот процесс шел настолько быстрыми темпами, что никто не мог предугадать, чем все это закончится. Да и.... имеет ли конец? Неужели нет выхода? Ловушка. Все выжившие оказались в некоего рода психической ловушке: связи с "цивилизицией" разорваны, и кажется, что круг замкнулся. Но совершенно неожиданно в городе появляется группа ученых, настроенных довольно скептически.
Что будут делать они? И найдут ли сотрудники New Age разгадку смерти своих коллег, умерших больше сорока лет назад?...
Или нет....?
Решать только вам……
